Одного взгляда на нее хватает, чтобы почувствовать некую животную силу. Сразу заметна грация дикой кошки и чувствуется особая энергетика.
Со второго взгляда становится очевидна невероятная женственность, и Маша не обижается на эту последовательность. Она – прежде всего сильная женщина, мать троих детей, всего добившаяся сама и открывшая первую и единственную в Молдове настоящую студию пилатеса. И мы рады представить вам эту потрясающую женщину – Маша Выхорь, наш Эксперт по йоге, растяжке, пилатесу и всему, что вы хотите знать о скрытых возможностях своего тела и души.
Маша родилась в Кишиневе в 1986 году. Она старшая в семье – у мамы было еще двое, и разница у детей была не более двух лет. Да, это ужасно весело и интересно, но и отпечатки накладывает. В Машином случае – только положительные. Во-первых, это сделало ее дисциплинированной и самостоятельной уже с ранних лет, во-вторых, она точно знала, что детей у нее будет много (сейчас у Маши трое, и планируются еще). Ну, и, конечно, чтобы быть хорошей старшей сестрой для таких же маленьких, помогая маме, нужна особая сила. Которая и поселилась в Маше еще в четырехлетнем возрасте.
Мой папа из Тараклии, а мама – из Балаклеи. Когда я была маленькая, эти два слова звучали для меня одинаково, но только Тараклия – это юг Молдовы, а Балаклея под Харьковом. Как часто бывало в эпоху СССР, маму послали сюда по распределению. Не смотря на то, что я первый ребенок, она родила меня достаточно поздно по тем понятиям – ей было 30. Папа работал инженером и пропадал с утра до вечера, а мама была с детьми, в основном, с младшими. Поэтому с ранних лет многое я делала сама. Даже в Школу Искусств ходила сама: мама с малышами доводили меня до Макдональдса на Ботанике (тогда там просто росли елочки), переводила через проспект Мира, а дальше я топала сама аж до улицы Христо Ботева. А ведь мне было всего четыре!
В Школе Искусств была система, по которой дошкольника приводили на 3-4 урока, среди которых непременно были классический танец, сольфеджио, фортепиано, пение. А маленькая Мария уже тогда хотела заниматься всем и сразу, желательно с раннего утра до позднего вечера. Поэтому какое-то время еще и на гимнастику ходила, в Школу Трудовых Резервов – благо, тоже на Ботанике. Когда стало сложнее все это совмещать, родители дали дочери право выбора. Маша встала в позу и еще некоторое время ходила в обе школы. Но, пойдя в первый класс, сделала, наконец, свой выбор: в Школе Искусств был ассортимент занятий, а на гимнастике – только гимнастика. В общем, Мария с детства стремилась к максимальным нагрузкам.
Гимнастика успела сделать свое дело, как и все, чем эта девочка когда-либо занималась. Вообще, по странному стечению обстоятельств, все Машины метания и аферы всегда приносили давали только положительный эффект. Пойдя в школу, Маша поставила маме условие, что продолжит ходить на танцы. Мама покорно согласилась, и вплоть до девяти лет Маша училась и в начальной школе, и в Школе Искусств. Хореографический лицей – следующий пункт, который Маша загадала вместе со своим педагогом по танцам – принимал детей с четвертого класса, и обучение было только на румынском языке, который в семье не было слышно даже по праздникам. Родители были против. Но Маша нашла выход. Ей было девять лет.
Учителю по танцам я наврала, что мама не против, и в начале сентября мы пошли в лицей на прослушивание. Педагогам я понравилась, и меня брали, несмотря на то, что классы уже были укомплектованы. Это сейчас на хореографию берут всех желающих, ведь это давно перестало быть престижным, и родители просто не верят в успех танцевального будущего в Молдове. А тогда отбор был жесткий, и я его прошла.
Мама, услышав новости, не знала, что делать: и начало учебного года, и румынский язык, и платное обучение… Но когда мне в порядке исключения разрешили учиться в лицее бесплатно, она сдалась, правда не до конца – переживала, что я передумаю с танцами, а в школу обратно не возьмут. Поэтому весь четвертый класс я продолжала ходить и в обычную школу, и в лицей. Но и тут мне повезло: в школе занятия шли во вторую смену, и с утра я ходила на хореографию, а после обеда – на общеобразовательные предметы в школу №60. Причем, ездила везде сама, и домашнюю работу делала в автобусе. В семь утра выходила из дома и в семь вечера возвращалась. На куклы и телевизор времени, как вы понимаете, не было, да и не сильно хотелось.
Сейчас, смотря со своими детьми мультики, Маша понимает, что многое пропустила. Нет, не потеряла, а именно пропустила. Зато, по ее словам, это весьма необычные ощущения: в зрелом возрасте знакомиться с классическими советскими мультфильмами.
После четвертого класса Маша успешно сдала все экзамены, и документы из 60-й школы торжественно забрали. Впереди – только хореографический лицей, а машин румынский все там же, на отметке «0». Преподаватель по танцем была из Вагановки и вела занятия на русском, а вот на других предметах Маша сидела как на японском. Но девочка была бойкой, схватывала все на лету и даже успела влюбиться в математику. Могла за месяц решить весь учебник, и учительница с удовольствием приносила Маше сборники задач повышенной сложности. Не понимая языка, Маша по ходу решений доказывала теоремы, хотя могла просто использовать готовые. Преподаватель даже пытался отговорить девочку от балетного будущего, но, естественно, безрезультатно.
Моя голова не просила игрушек и развлечений. Помню, летом я собирала компашку, мы бегали по утрам на школьном стадионе, подтягивались на турнике, катали на велике. Мне же нужно было держать себя в форме! Вообще, я была заводилой, и ботаном меня никто не считал. Я постоянно что-то придумывала и вела за собой, а в старших классах, когда хореография проходила в Театре Оперы и Балета, могла подбить весь класс прогулять или спокойно опоздать на лицейские уроки. Меня слушали, мне верили, я была лидером и брала на себя ответственность за всех. Вне школы организовывала пикники, прогулки в парк, какую-то другую движуху. Домой приходила поздно вечером, ела и ложилась спать. А в семь утра уже стояла на остановке, ждала свой автобус. Помню, часто ходила из центра на Ботанику пешком, так как денег на платный транспорт не было.
Маша любила биологию за то, что требовалось много рисовать: кровеносную систему, строение клетки, схемы размножения и прочее. Более того, как вы догадались, Мария рисовала всему классу и так еще лучше запоминала материал. С другими предметами было хуже: не зная языка, Маша учила историю, географию, литературу наизусть. Выписывала на одну страницу, как ей казалось, самое важное, и зубрила в автобусе. Правда, для этого нужно было успеть занять сидячее место. Мама, кстати, все еще не верила в успех румыноязычной затеи дочери, поэтому дома появился комплект русскоязычных учебников. В итоге, в лицее Маша читала параграфы на румынском, дома – те же – на русском.
Я ни секунды не жалею о своем детстве. Да, мне важно было успеть как можно больше, и от этого я только выиграла. Поэтому и своих детей сейчас я приучаю к активному времяпровождению. Мы часто выезжаем все вместе на велосипедах или гуляем в парках. Компьютерные игры не приветствуются, и дети от этого, конечно, не в восторге. Они любят ходить к дедушке, который балует и разрешает залипать в свой планшет. Дедушка за это получает лично от меня.
Конечно, деткам не хочется так много танцев, карате, водного поло, великов и роликов; где-то им лень, где-то устали, да и развлекательных соблазнов море, но зато у нас в семье компьютер – что-то типа вознаграждения, а телевизора и вовсе нет. Сейчас, когда я еще могу их контролировать, хочется успеть привить дисциплину и вкус к здоровому образу жизни, дать понять, что хорошо, а что не стоит потраченного времени. Наверное, я в чем-то жесткая и излишне принципиальная, признаюсь.
В девятом классе у Маши случился серьезный конфликт с педагогом. Преподавательница по танцам и так никогда не любила ученицу, хотя та танцевала в первой линии и делала это на отлично; ей были больше по душе бледные «спящие красавицы» с тонкими руками, а резкую, экспрессивную, огненную Машу она считала чуть ли не толстой. У них были странные отношения, построенные на незримой борьбе. И вот, в девятом классе Маша загорелась идеей поехать на танцевальный конкурс в Констанцу. Они с подругой выбрали номера, сами репетировали, сами нашли партнеров, собрали деньги. Маша привезла второе место. С тех пор борьба учительницы и ученицы только ожесточилась, и Маша стала замечать, что внимание педагога на уроках ослабло, понимания нет, да и отдача снизилась. А ведь Маша уже тогда, в девятом классе, танцевала на большой сцене, единственная среди профессионалов, и танцевала в «Щелкунчике» партию одной из кукол, то есть одну из пяти главных женских партий этого известнейшего балета! Девятиклашек на такие роли никогда не брали, а учитель вместо похвалы и гордости продолжала ее дергать. Бьет – значит любит? Хотелось бы знать…
Было обидно, но я плюнула и летом поехала с братом на сборы по карате. Естественно, мне понравилось, я втянулась и продолжила В Кишиневе. В лицее о моем новом занятии не знали целых два года, ведь считается, что балерина должна жить балетом, спать балетом и ужинать тоже балетом, а лучше не ужинать вообще. Но я нашла выход: после уроков ехала две остановки в сторону дома, выходила, пересаживалась и ехала на карате. Эти занятия так гармонично вписались в мою жизнь! Я только сейчас понимаю, насколько все это близко и только дополняет друг друга – балет, пилатес, боевые искусства.
В 11-м классе Маша уже готовилась к чемпионату в Македонии. Она вообще любым делом занималась не просто так, для здоровья, а ради результата, и желательно, чтобы результатом была победа в каком-нибудь важном соревновании. Но в данном случае соревнование совпадало с экзаменом, и Маша пошла отпрашиваться к директору. Заодно попросила, чтобы тот не говорил учительнице. На следующий день, зайдя в аудиторию, Мария поняла: та все знает. На лице у преподавателя была смесь трагедии, обиды и разочарования. Последовало изменение условий игры: в лицее Маше не давали роли, не обращали внимания на ее прогресс, не замечали на уроках. Ее даже не включили в отчетный концерт за 12-й класс.
Иногда я даже истерила, но уверенно продолжала стоять по центру, также хорошо танцуя, как и раньше. Если честно, мое желание быть балериной она, лучший педагог Молдовы, все-таки отбила, а ведь этого не удалось никому до нее. Да, я все равно танцевала сольные партии, но в театре. Большая сцена спасала, и свои эмоции я оставляла именно там, продолжая ходить на карате, готовясь то к одним соревнованиям, то к другим. Хореографический лицей внезапно переименовали в колледж, и это добавило нам 13-й год обучения, который я провела в Театре Оперы и Балета, на репетициях и гастролях, ибо в лицее делать было уже нечего.
В итоге Маша получила два диплома: диплом хореографического колледжа и диплом бакалавра. После 12-го класса ожидаемо поступила в Академию Искусств на хореографа-балетмейстера. При этом начала работать в клубе Niagarа на Скулянке, где впервые попробовала пилатес и стрейч. Ей ужасно понравилось, но, ощущая явный недостаток знаний по анатомии и физиологии, Маша, получив диплом колледжа, поступила еще и в Институт Физкультуры. И каким-то образом училась одновременно в двух ВУЗах на бюджетных отделениях. В театре тогда она уже перестала работать, но карате все так же с упоением занималась. Без танца Маша уже не могла и пошла в труппу Дмитрия Тамошану, талантливого местного балетмейстера.
С Женей я познакомилась в Ниагаре. Он был тренером и даже готовил меня к соревнованиям по каратэ. Первое время это была дружба. Это теперь я знаю, что нравилась ему с самого начала, но он хитро выбрал тактику, отличную от других молодых людей. Осторожно следуя за мной по пятам, Женя постепенно становился ближе, терпя моих ухажеров, завоевывая мое уважение и привязанность в качестве друга, которому можно доверять. Вскоре мы стали встречаться, но не могу сказать, что тогда видела в нем будущего мужа и отца детей. Нам просто было хорошо, мы одинаково мыслили и даже мечтали об одних и тех же вещах. Например, о своей фитнес студии.
Свидания были странные: весь день заняты работой в клубе, потом Машино карате, откуда Женя ее забирал, и они ехали, например, с палаткой на Гидигич. Спали там, наслаждались природой и общением, а в семь утра уже были на смене. В любой выходной, если он был, они выезжали на природу. В кино и по кафешкам ходили мало, а друзей больше любили собирать у себя на съемной квартире.
Продолжая работать в Ниагаре, мы поженились, и я забеременела. Так как сотрудникам полагалась скидка, я ходила на пилатес и стрейч, все больше и больше в это все влюбляясь. В 2008, после родов я перешла в Energy, который открылся рядом с домом. Работать пока мыслей не было, но, столкнувшись с уровнем профессионализма тренеров, я предложила себя и была тут же принята. У меня не было диплома, но училась я уже на четвертом курсе кинетотерапии и спортивной медицины. Стала вести пилатес, стрейч, танцы и – раз в неделю – даже силовые. Проработала так год, без выходных и праздников, в любое время заменяя других тренеров и отдавая занятиям почти все свое время. Потом надоело, и так как администрация снижать нагрузку не собиралась, я ушла. Я снова была беременна, а Женя уже работал частным тренером.
Из-за маленького живота и моей обычной активности, никто в универе не знал, что я беременна. На шестом месяце я танцевала в Киеве на концертах Московича, и когда после родов пришла сдавать задолженность, никто не поверил в ребенка. Пришлось нести свидетельство о рождении. Весь четвертый курс я практически не ходила на занятия, но последние два месяца перед экзаменами в коляске рядом с малышом лежали конспекты, и я круглыми сутками их изучала. Было сложно, и моя девятка была единственной в группе, где 80 процентов не сдало экзамен вообще. На следующий день половина группы удалила меня из одноклассников. Помню, даже ходили слухи, что ребенок у меня от ректора. В общем, никто не верил, что можно просто знать предмет. Кстати, в то же время я доучивалась в Институте Искусств.
А знаете, почему я так и не получила диплом балетмейстера? Потому что в какой-то момент нужно было зачеты по 90 предметам за четыре года перевести в оценки, а это даже мне оказалось не под силу. Полгода бегала за преподавателями, ужасно устала и махнула рукой. К тому времени у меня было много дел, дети, работа. Черт с ним! Возможно, когда-нибудь и доучусь – всего-то полгода осталось.
После вторых родов Маше пришлось бросить и карате, и танцы. Но в 2009 она начала обучение в Московском Институте Пилатеса. Это одна из самых крутых программ по пилатесу, филиал Лондонского института, диплом которого сертифицирован и котируется по всему миру. Сам Майкл Кинг приезжал, лекции читал. В 2011 Маша закончила двухгодичное обучение и теперь является единственным дипломированным специалистом по пилатесу в Молдове. Пришлось, конечно, полетать – за полгода иногда по восемь раз в Москву и обратно. Как-то раз, вернувшись после четырехдневного семинара, Маша обнаружила на руках мужа засосы: их пятимесячный сын искал мамину грудь и успокаивался, только находя отцовское тепло.
С Лолитой Сан Мигель (Lolita San Miguel)
С Бреттом Ховардом (Brett Howard)
Когда я прилетела в Москву сдавать последний экзамен, узнала, что беременна третьим. Поэтому от предложения остаться там и преподавать отказалась. Я знала, что и в Кишиневе найду занятие, причем диплом, знания и опыт позволяют мне работать как в направлении реабилитации, так и с беременными и пожилыми. Это уникальные знания, их не дают на обычных тренингах и мастер классах. С прошлого года я снова учусь – в Киеве, в университете, работающем по системе Лолиты Сан Мигель «Lolita’s Legacy». Лолита прошла сертификацию у самого Джозефа Пилатеса и работала у него в студии, а таких людей в мире всего двое – она и Кэти Грант. За последний тест я не добрала баллов, и это меня сильно мучает, но я подтяну, обещаю!
В период третьей беременности, Маша, понимая, что знает и умеет уже достаточно много, набравшись уверенности в себе и имея преданных клиентов, стала снимать почасово помещение в центре и вести групповые занятия по пилатесу. Кроме того, много лет ездила к людям домой: проводила по 4-5 персональных тренировки в день, и это только потому, что много времени занимала дорога, иначе было бы больше. Сначала без машины, потом пришлось сесть за руль. Понимая, что от нее зависит здоровье людей, Маша в роддоме висела на телефоне и на следующий день после выписки поехала на тренировку. В пилатесе чаще всего большой перерыв критичен, и заниматься надо с четкой периодичностью, не запуская. Только тогда есть результат. Особенно это важно тем, у кого проблемы с позвоночником.
После первых занятий со мной многие перестают пить лекарства. Никаких блокад и медикаментов. Но тут еще важно верить – тем кто, не верит, помочь сложнее. Или, например, многие думают, что если болит, то можно и нужно пропустить тренировку. Нет, ребята, поверьте – совсем наоборот! Надо просто доехать до моей студии или вызвать меня к себе, не пропуская очередное занятие.
Сначала Маша арендовала зал почасово, затем – на постоянной основе. Но история студии началась не с этого, а с покупки первой кровати (тренажер такой особый) для пилатеса. Маша купила одну, правда, не новую, и поставила в Ниагаре, ведь надо было показать людям, что за зверь. Врачи клуба по старой дружбе дали ей базу номеров клиентов с больной спиной, и Маша до звона в ушах обзванивала их, приглашая на занятия. Странно, но когда люди приходили, девочки на ресепшне даже пальцем не могли указать на зал, в котором стояла эта кровать. Потом группа все-таки набралась, и Маша 4-5 раз в неделю вела тренировки в Ниагаре плюс групповые занятия в съемном зале. Поняв, что есть интерес и необходимость, Маша с Женей купили еще шесть кроватей, и только тогда взяли зал в аренду. К слову, мы узнавали: одна кровать стоит+- 5000 евро. Маша могла бы купить квартиру, но жилье они до сих пор снимают.
О своей студии я мечтала давно. Смотрела и новострои, и старые здания. Хотелось удобное расположение, много света и удобную планировку. И вот год назад клиентка показала мне это помещение – жилой дом был два год как сдан, а цоколь оставался незаселенным. Идеально! Перепланировку полностью сделали под нас: тут, например, две раздевалки (одна для персональных клиентов, другая для группы), ведь нельзя ориентироваться только на vip клиентов. Здоровье должно быть доступным! Открылись мы в мае, хотя планировали в январе. В итоге занятия начались в марте, и мои терпеливые клиенты, переступая через строительный мусор, переодевались и тренировались в маленьком зале – единственном, который был готов к тому моменту. Помните, да? Большой перерыв делать нельзя.
Параллельно Маша стала интересоваться флай йогой – хотела наполнить студию максимальной пользой – и ездила в Москву на тренинги. Девочки, работающие в студии, тоже учатся – Маша привозит из Киева потрясающую Катю Смирнову, которая преподает и принимает экзамены. Стоит это даже дешевле, чем в Киеве, при этом не надо тратиться на дорогу и проживание. По словам Маши, собирать группы на такие семинары очень тяжело. Людей удивляет цена, и они даже просят скидку, не понимая, что 50 евро за шесть мастер классов здесь, в Кишиневе – это совсем не много. Посчитайте сами. К примеру, годовая программа у Лолиты Сан Мигель, где сейчас учится Маша, стоит 7000$, и это только обучение.
Я твердо уверена, что сколько человек платит, столько он и берет. Ценность мастер класса растет с каждой отданной за него копейкой. Так должен работать мозг адекватного человека: я заплатил, я должен взять. Или лучше так: я заплатил, я должен взять максимум. Это нормально. Так учусь я. Если платишь деньги, то ловишь на уроке каждый звук.
Со своим учителем Екатериной Смирновой
Кстати, совсем недавно на базе уютной студии открылся обучающий центр, и теперь все желающие могут познавать волшебство пилатеса, не выезжая из Кишинева. Тренинги уже ведутся, и кроме самых крутых преподавателей мира, занятия с будущими инструкторами проводит и сама Маша.
Обычно я в студии с восьми утра до восьми вечера. В таком ритме очень тяжело уделять достаточно времени мужу и детям (я уже молчу про подруг и женские интересы), а хочется дать им больше, дать все. Школа, садик, карате, танцы, бассейн – полдня нужно, только чтобы привезти-отвезти. А еще надо накормить, собрать, уложить, а еще хочется поиграть, поболтать, поцеловать… Если бы была возможность, я бы работала до обеда, но у меня хроническое чувство долга перед клиентами. Вот сейчас уже три, а я не ела. Зато морально мне легко: каждый клиент – это новый мир, а кому не нравится открывать новые мира? Каждый человек – это иная жизнь, другой характер, особенное тело и особые проблемы, поэтому каждая тренировка отличается от предыдущей. Никакой монотонности! Просто иногда после седьмой ты теряешь хватку, на вечерних занятиях уже кажется, что немного недодаешь, не уделяешь должного внимания и даже можешь ошибиться с движением. Люди этого не замечают, а я точно знаю, что в пилатесе каждый миллиметр решает.
Как-то раз позвонила старая клиентка. Я даже голос ее не узнала, настолько он был пронизан болью. Оказалось, она сидит в машине возле зала, где я вела занятие. Это все, что она смогла сделать на тот момент. Двигаться она не могла. Я попросила подождать, так как не позволила себе бросить группу, потом вышла, села в машину и минут двадцать объясняла, как и что сделать, чтобы дойти до зала. А уже там полчаса тренировки, и женщина ушла вприпрыжку. К чему этот рассказ? Не к тому, что я крутой спец, а к тому, что ваше здоровье в ваших руках, и, возможно, все, что нужно именно вашему организму – это знакомство с пилатесом.
Двери моей студии всегда открыты. Более того, при такой загруженности я согласилась стать частью проекта OMactiv, чтобы рассказать о своем видении здорового образа жизни большему количеству людей. И передать часть своего опыта. Мы будем изучать строение тела, познавать его секреты, учиться управлять тем, что нам дано, и сохранять гармонию души и тела, несмотря на любые сложности. Я расскажу, как заглянуть в себя и подружиться с каждой клеточкой своего организма. Мы научимся правильно дышать, пить, кушать, спать, просыпаться и улыбаться миру. Мы вместе станем здоровее и красивее и сможем добиться всего, чего хотим.
Думаю, у проекта есть все, что надо. А я, как вы поняли, ни разу не занималась тем, что не приносит пользу, успех и новые силы.
(2665)
